В Херсонской области Украины вынесен вердикт мужчине, признанному виновным в убийстве двух человек. При встрече старого Нового года он расстрелял свою сожительницу и мужа ее сестры, ошибочно приревновав родственников дружбан к другу. Как позже выяснилось, погибшая перед смертью легко неудачно пошутила, а кокнутый и отнюдь страдал импотенцией.
Апелляционный суд Херсонской области приговорил 50-летнего Ивана Банникова (все фамилии и имена фигурантов изменены) к пожизненному заключению, пишет газета «Факты» со ссылкой на сотрудника следственного управления МВД Херсонской области Анатолия Семенова.
Как следует из материалов дела, трагедией обернулось охота Банникова отпраздновать пожилой Новоиспеченный год в темное время суток с 13 на 14 января 2008 года вкупе с любимой женщиной. «Сильное ощущение временами опаснее, чем автомат Калашникова», — говорит Семенов.
Иван Банников встречался со своей возлюбленной — 50-летней Галиной — на протяжении пяти лет, при всем при том хозяйство великовозрастные любовники вели отдельно, съезжаясь сообща только на зиму.
В роковой день Галя пришла по приглашению Ивана в его дом. Владелец успел накрыть торжественный стол, но, как обычно, стал донимать сожительницу подозрительными вопросами.
Захмелев от шампанского, Банников не унимался и требовал от возлюбленной откровений на предмет мнимых измен. Свирепо тыкая вилкой в тарелку, человек в сотый раз говорил о том, что требует от жизни вовсе немного: чтобы вечером дома его ждала она, а ему не приходилось бы выслеживать и сторожить свою пассию.
«Открой душу, признайся, я все прощу, — умолял Иван. — Своим упрямством ты ломаешь мне жизнь! Вот давай, скажи правду, и завтра начнем с чистого листа, более того не упрекну никогда».
Тот самый небольшой семейный домашний тартар преисподний Иван практиковал постоянно. Галина же устала от этих расспросов, которые были бесконечны. Чисто по-женски она решила принять вызов и обыграть с Иваном сцену ревности. «Да», — тихонько произнесла Галя.
«Что значит — да?» — переспросил хозяин. И немедля получил ещё больше таинственный ответ: «Да — значит да».
Тогда Банников оторопело улыбнулся, чуток постоял, вышел, а сквозь минуту вернулся с обрезом и, ни слова не сказав, не говоря ни слова расстрелял ее. Что-то перемкнуло у Ивана в голове от этих «признаний», пишет издание.
По словам следователя Семенова, Банникову и раньше не давало покоя чувство ревности. Он часами просиживал в кустах у дома Галины, хотя за пять лет так никого и не выследил, так как Галя все вечера напролет проводила у сестры.
Это положение в конце концов стало глядеться Ивану в особенности странным. Он стал подозревать, что у Галины любовная связь со Степаном — мужем ее сестры. Вследствие этого следом спонтанного убийства возлюбленной Банников решил хладнокровно застрелить и ее вероятного любовника. О своей жестокой ошибке киллер узнал только на следствии.
Еще лет за десять до трагической развязки Степана укусил энцефалитный клещ, и одним из последствий укуса стали проблемы с потенцией: мужик все эти годы обивал пороги кабинетов сексологов и лечился. Так что быть любовником Галины он никак не мог. Медицинские документы убитого приобщены к уголовному делу, и они больше, чем слова, убедили судей — леди не изменяла своему убийце со Степаном.
«Сказать, что Банников удивился, когда узнал о мужских проблемах предполагаемого любовника своей женщины, значит ничего не сказать, — говорит следователь. — Ревность — игрушечка дьявола. Постижение этого пришло к нему излишне поздно».
В соответствии признанию самого Банникова на допросе, потом убийства он собирался запустить последнюю пулю себе в висок. И все-таки за час внутренней борьбы так и не решился на суицид.
«Ближе к утру пришла мысля — меня посадят, буду гнить в тюрьме, а Степану и дальше наслаждаться женщинами?!» — откровенничал на допросе Иван. Думка о втором убийстве пришла как-то сама собой.
«Раз я сделал одну непоправимую глупость, то уже какая разница?» — убеждал сам себя злоумышленник.
Уже утром Банников позвонил Степану, но трубку сняла его супруга, Галина сестра. Иван сказал, что якобы собирается отвезти Галю в райцентр на биржу труда, но не заводится машина, так что «пусть Степка подскочит посмотреть».
Банников прождал жертву без малого до самого обеда, и еще три раза звонил, справлялся.
Душегуб хотел все произвести наверняка, чтобы не пришлось носиться с обрезом по поселку. Когда Степан вошел на двор Банникова, тот закрыл ворота изнутри и под предлогом, что сходит за фонариком, попросил подождать.
Вместо фонаря Банников принес обрез и крикнул мнимому сопернику в лицо: «Догулялся ты, Степ!». Позже этого прозвучал выстрел. «Прямо в зрачок попал куму, я потому что охотник», — бахвалился на допросе убийца.
При этом Банников возмущался тем, что его обвиняют в умышленном преступлении.
«Вы планировали, как будете кончать Степана?» — спросил следователь.
«Какое там планировал! — отвечал Иван. — Сидел на кухне, слонялся с середины ночи до средины дня, ждал кума. Боялся только одного: что не попаду в него с первого раза».
Банников даже выдавал себя за «человеколюбивого» убийцу. «Если пораню (Степана), придется добивать. Второй раз выстрелить, может, и не смог бы, — заявлял на допросе убийца. — Я ж не изверг какой-то, чтобы дважды в человека стрелять».
Свою защиту подозреваемый строил на том, что совершил правонарушение в состоянии сильного душевного волнения. В таком случае он мог полагать на 5-летний срок наказания.
Однако показания Банникова целиком противоречили выводам следствия. Психолого-психиатрическая экспертиза подтвердила, что Иван в миг совершения преступления находился в состоянии алкогольного опьянения, что и послужило взрывной волной как его настроения в тот вечер, так и агрессивных поступков.
«Он перезаряжал оружие, звонил немного раз по телефону своей будущей жертве, скрупулезно обдумывал, как будет расстреливать соперника», — поясняет следователь.
Сыщики кроме того установили происхождение обреза. У Банникова, как заядлого охотника, было позволение на хранение огнестрельного оружия. А затем того как единственный из курортных постояльцев расплатился с ним ружьем, один ствол стал ему не нужен, и он переделал его в обрез.
По словам следователя, Банников до последней минуты рассчитывал на мягкое наказание. Эту веру в нем поддерживал и сын, тот, что по иронии судьбы работает следователем в местном отделении милиции.
В конце концов, подследственный даже обиделся на Семенова за то, что сыщик не принял его версию об аффекте. Тогда Банников даже отказался знакомиться с материалами уголовного дела: то башка болит, то еще что-то.
«Закон у нас так выписан, что он мог хоть год, хоть два уяснять текст его, — поясняет Семенов. — Создалась патовая ситуация: то и занятие приходилось продлевать сроки следствия». В конце концов, дело удалось довести до суда.
Односельчанка Зоя считает, что Галя и Иван были странной парой. Банников давнехонько разведен, дети самостоятельные и есть внуки. И у Галины осталась взрослая дочка. Однако бытие их как-то не сближала.
Летом юг Украины выживает за счет курортников, а потому что у Гали и Ивана своих хлопот хватало по хозяйству. Если они и встречались, то всего на пару минут в день.
Галина не соглашалась переезжать, мотивируя это тем, что у нее необходимо за курами и кроликами присматривать. А Иван вечно шпионил за сожительницей.
«В общем, летом они ссорились, а зимой мирились, — продолжает Зоя. — Зимой море холодное, какие отдыхающие? Ни тебе забот, если не мнить уборку в доме да приготовление обеда. И парочка съезжалась».
Для следователя тяжелее всего было общение с сестрой Галины, которая потеряла сию минуту двух самых близких людей. Дама была супротив многолетнего романа Гали с ревнивцем. «Ревность, настаивала она, это как неизлечимая болезнь. Лучше уж существовать одной, чем с таким мужчиной», — передает ее слова следователь Семенов.